Давайте сразу начнем с «маленького лирического отступления», чтобы потом, по ходу рассказа, не прибегать лишний раз к длинным историческим справкам. Итак, десять лет назад «Travis» только начинали. Они писали песни по утрам, репетировали в обед, а вечером, обычно к семи, бежали сломя голову (дабы не опоздать) в близлежащий бар, чтобы представить редкой публике свои творения. Скитания по пивным заведениям родного Глазго продолжались, без малого, 6 лет. Как сегодня шутят музыканты, именно за это время они научились «как следует играть». Ну, так или иначе. В 1996-м году, заручившись дружеской поддержкой и ворохом хвалебных откликов, музыканты перебираются в туманный Лондон. С тех пор пять годков минуло. За это время, такое понятие как «брит-поп» успело родиться, прожить недолгую, но более чем достойную (и счастливую) жизнь, и благополучно погибнуть. Появившись на заре «этого явления/моды» вместе с «Ocean Colour Scene», «Oasis» и так далее, «Travis» удалось воистину невозможное: выйти из побоища не только целыми и невредимыми, но и победителями. Так, по большому счету, кто из тогда живущих команд, радует наш глаз и слух сегодня? Даже выше упомянутые «Oasis», лидируют «в черном списке» (то бишь, лучше бы о них уже ничего не знать). А ведь когда-то группу Галлахеров называли «достойной преемницей «The Beatles». Но, отпустим. Теперь только о них. О Победителях.
А они, как и положено победителям, спокойны и безмятежны. Френ Хейли, Энди Данлоп, Нил Примроз и Даглас Пейн пребывают в состоянии, близкому к «потере памяти». В хорошем смысле. Позади месяцы работы над пластинкой, которая удалась. И несмотря на то, что «вся эта мутотень, связанная с ее промо-кампанией только начинается, настроение у ребят просто отличное. «Мы молодцы, — искренне улыбаясь, заявляет Френ, — мы записали альбом, от которого без ума и теперь согласны почти на все!». Что ж, впереди у них многое, так что этот здоровый оптимизм еще пригодится.
Ну и what’s the story?
Октябрь 2000-го. 18-ти месячным гонкам по вертикали (всевозможные выступления, фото-сессии, интервью и мировое турне, в рамках которого было дано 237 концертов) наконец-то дана команда «Финиш». Впереди целый месяц отпуска, а потом снова в студию, писать новые песни. И как вспоминает Френ, первое время он был озадачен позицией «Sony» (рекорд — компания «Travis»), «они пожелали, чтобы наша новая пластинка вдвое перекрыла успехи предыдущей». «Я не вставал в позу, не скандалил и не злился про себя, я просто думал: как бы нам это сделать». Оснований для какой бы то ни было неуверенности в своих силах у «Travis» не было. Они бы не записали этот альбом, если б действительно этого не хотели. И не могли. Хотя, как гласит легенда, в самом начале, когда Хейли распаковывал свою гитару, к нему было лучше не подходить. «Мне впервые стало страшно, — вспоминает он, — что Я не справлюсь. Я понял, что все то, что происходит с нами не игра. Мы группа, чей новый альбом ждут, и на который возлагают большие надежды». Но кто не нервничает перед стартом любой ответственной работы? К Рождеству, когда обороты уже были набраны на полную, у «Travis» уже было готово половина материала, благо кое — что бралось «с полок». Так, например, сейчас настойчиво раскручиваемая «Sing» была написана еще весной 99-го, «Flowers In The Window» еще годом ранее, а «Safe» так и вообще вышла из под пера Хейли когда ему было 19. «Нам работалось легко, как никогда, — вспоминает Нил, — я наверное, впервые понял смысл выражения «не напрягайся». Его слова подхватывает Энди: «только когда я расслабился, я смог заново подружиться с моей гитарой, вместе мы отлично проводили время!». Надо сказать, что не только в студии участники «Travis» получали удовольствие. Выше об этом не было сказано: студия эта – знаменитейшая «Ocean Bay» в Лос-Анджелесе, та самая, в которой дневали и ночевали Frank Sinatra, «The Rolling Stones», «The Beach Boys», а также частенько захаживали Майкл Джексон с Мадонной, и в которой, наконец, Nat ‘King’ Cole записал хрестоматийную «Unforgettable». Так вот, Лос-Анджелес. Город контрастов. Первым, кто «не выдержал» оказался опять таки Энди (надо заметить, самый скромный и стеснительный музыкант «Travis»). Как то утром, он спускался на лифте в холл, чтобы позавтракать, и какого уже было его удивление-изумление, когда доехав, наконец, до первого этажа, лифт распахнул двери перед Лу Ридом. This is LA. Самое забавное, что Энди настолько опешил, что как только он увидел лицо «Великого Лу», он сразу же упер палец в кнопку верхнего этажа и не отпускал ее до тех пор, когда стальные двери снова не закрылись (перед не менее опешившим, надо думать, Лу Ридом)! И что же – Энди, не позавтракав, вернулся в свой номер, а «великий Лу» остался ждать лифта! Вечер, когда историю услышали остальные участники группы, как говорят, прошел очень весело. Или вот, например, история, достойная музыкальных учебников. Сразу после Нового Года, в один из самых обычных январских вечеров в номере отеля Хейли зазвонил телефон. «Кто говорит»? «Майкл Стайп, хочу пригласить тебя выпить пива…». Молчание. «Моррисси тоже придет…». Молчание и сип. «Приходи, приходи». «Конечно, я пошел, — расскажет Френ позже своим друзьям, — как же иначе. Правда, я целый вечер почти промолчал. А вы что думаете – сидишь за пивом вместе с музыкантами, которых считаешь Богами». Потом, когда Моррисси покинул компанию, Френ признался Майклу, что безумно боялся открывать рот, дабы не взболтнуть чего нибудь. Вот так, по сути, время и проходило. Днем в студии, вечером на светских раутах (их музыканты всячески старались избегать) и барах – номерах отеля.
Уже к середине февраля песни были дописаны, а затем собраны в единую кучу, из которой уже можно было вытаскивать самые лучшие и работать дальше. И когда уже методом естественного отбора более десятка произведений были выделены, встал вопрос, относительно «работать дальше», то есть, кого позвать на место саунд-продюсера. Первым, да и единственным, чье имя было в списке, оказался Найджел Годрих, ранее «сделавший» половину предыдущей пластинки «Travis» «The Man Who». Найджел, который за прошедший год потрудился над последними альбомами «Radiohead» («Kid A», «Amnesiac») и «Divine Comedy» («Regeneration»), с самого начала был у ребят на примете. «Он фантастический, — восхваляет его Френ, — он на каждую нашу идею тратил столько времени, сколько мы сами не могли потратить. И его взгляд был всегда таким «свежим»! В музыке я довольно прост и прямолинеен, а он – наоборот, художник. Мы были как МакКартни и Леннон, да, я считаю, это удачное сравнение. Пол также был приверженцем более простого, так скажем неизысканного пути, а Джон, опять же, наоборот, мастером». Найдя в итоге идеальный баланс, «художник» и «мастера» слепили из сырого, чуть ли не акустического материала грамотную, тонкую и живую пластинку. К концу марта Найджел уже наносил на нее финальные штрихи. Правда, последняя неделя, как становится известно, выдалась действительно тяжелой. Все напряжение, что копилось в коллективе на протяжении долгих месяцев, все — таки вырвалось наружу. «Мы не ругались, но очень горячо спорили, — вспоминает Френ, — я был уверен, что сорвусь. Мы как то «встретились» мыслями по поводу песни «Flowers In The Window», а вернее, ее музыкального решения… . Ну и ничего, прежде чем согласиться друг с другом, мы сделали 6 различных версий». Но поскольку подобные стычки были скорее исключением, нежели правилом, все слова, что были сказаны друг другу, сразу же были забыты. Да и потом, и Найджел, и Френ, да и остальные уже чувствовали, что развязка уже близка. 23-го марта третий альбом «Travis» был готов.
Уже было понятно, что эта пластинка, несмотря ни на что, одна из главных в году. Она в не конкуренции, она вне соревнований, будь то за первое место (а она его займет) (18-го будет чарт, успеете, уточните) или за тиражи. На своем третьем альбоме этой глазговской четверке удалось достичь того соединения музыки, текстов и настроения, которое освобождает и от обязательства чего то доказывать и от ненужности сравнений с кем бы то ни было. Проще говоря, «с ними все понятно». «Travis» похожи только на самих себя, а не на злополучных «Radiohead» или «James» (с коими их раньше сравнивали). Этот истинный и неподдельных дух настоящей английской музыки, немножко провинциальной, кантри. Когда слушаешь их новые песни, ощущаешь себя чуть моложе и наивнее. И ты чувствуешь (нет, действительно) запах свежего сена и только что скошенной травы, где-нибудь там, на британских лугах.
PS
Свою новую пластинку, которая называется «The Invisible Band», музыканты хотели назвать «The Man Two». В шутку, конечно.